— Секунду, — медленно сказал Артём. — Хочешь сказать — он вспоминать начал?

Риту ошеломило предположение парня. Она как-то сразу и не сообразила, что значит фраза Кироса в ответ на её воспоминание. Она-то тоже забыла, что он этого помнить не должен… Господи, как хочется схватиться за голову и посидеть бездумно, чтобы не напрягать мозги, как приходилось в последние несколько часов… И дней…

Артём будто подслушал.

— Спать хочется, — признался он. — Башка трещит, как с перепою.

— У меня с собой таблетки от головной боли, — машинально сказала Рита. — Хочешь? — И неожиданно захихикала, стараясь подавить истеричный смех.

— Ты что?

— Таблетки-и… Ой, мамочки… Это при том, что мы недавно учили инструкции Пэйона, как убрать головную боль, да и артефактов достаточно… Ой, ну и жизнь — столкнулись два паровоза!.. Я имею в виду привычки двух миров…

— Ладно, проехали, — снисходительно сказал парень. — Ну, так что со сном?

— Ты сам сказал, что у нас осталось двое суток с небольшим, — напомнила Рита. — Так что надо решать, что делать — спать или жить на всю катушку.

— Жить на всю катушку… Рит, боюсь, Киросу сейчас не до нас будет. И мы своих монет не получим, — осторожно сказал Артём. — Пока он со всеми государственными делами разгребётся, пока войдёт в курс дела, что к чему, да за что в первую очередь хвататься… А ведь ему ещё с Тёмным братом возиться… Не до нас.

— Ну и ладно! — отмахнулась девушка, выглядывая то и дело пропадающую в толпе светловолосую голову правителя. — У нас ещё те монеты, с того раза остались — погуляем!

Повеселевший Артём подтвердил: на погулять — хватит! И первым делом, когда дошли до казармы, обрадовались которой, как родной, забежали к Пэйону, да не в его кабинет, а в казарменный лазарет, узнать, как там Текер и другие ребята из вольных охотников. Здорово растерялись, когда уже с порога лазарета обычно миролюбивый целитель вдруг рявкнул на них что-то вроде: «Шляются тут всякие посторонние!» Но, всё же скромно протиснувшись мимо Пэйона, посетители поняли старика: к раненым собрались все оставшиеся в живых охотники. При виде Артёма и Риты наёмники заорали так, что старик вообще предпочёл сбежать, оставив лазарет на своих помощников.

Артёма и Риту не пригласили, а втащили к Текеру, как будто боялись, что они постесняются подойти сами. Вольный охотник сидел на своём топчане, несколько растерянный, пока не увидел, кто именно пришёл к нему. Выяснилось, что втихомолку от Пэйона сородичи раненых приволокли в лазарет бочонок вина. Думали, что целитель до вечера не заглянет — после осмотра и перевязки. А тот появился проведать уцелевших счастливчиков, тревожась за них, и бочонок с глиняными кружками стремительно перекочевали под топчан Текера. Теперь же, с облегчением выдохнув, Текер гостеприимно постучал по постели, предлагая желанным посетителям присесть, выпить за здоровье сослуживцев, помянуть погибших — и рассказать, что же переломило ход страшной войны и почему правитель вдруг оказался не в парадной одежде, а в форме простого солдата; да не на белой лошади, а в самой гуще битвы.

Переглянувшись, Артём и Рита пришли к согласию: лучше достоверный рассказ из первых уст, чем последующие дикие слухи. Тем более всё равно правителю придётся объяснять, почему он теперь не Хэймон, а Кирос. Тем более скоро всё равно Рейндагар услышит официальную версию того, что в городе происходило, и вряд ли эта версия будет отличаться от их личного повествования. В Кироса, в его честность, верили оба.

Военную тревогу объявили где-то через час, когда основные события дня были рассказаны. Охотники бросились во внутренний казарменный двор.

Правитель Кирос собирал солдат всех городских казарм, чтобы дать последний бой самозванцу — Тёмному брату.

Наёмников не взяли. Объяснили тем, что они и так резко потеряли в численности.

Вскоре солдатские отряды примкнули к войску Кироса, которое проходило мимо казармы. Вольные охотники вернулись в лазарет допивать вино, обмозговывать рассказанное Артёмом и Ритой и обсуждать новый поход правителя.

Солдаты вернулись часа через два. Неудивительно. Ведь теперь с ними в бой шёл сильнейший маг государства. За ужином наёмникам рассказали, что драться сегодня было не в пример другим дням легче: сиреневой магической волной Кирос уничтожил остатки умертвий, а потом был короткий, но впечатляющий бой с живыми, перешедшими на сторону Тёмного брата. Выяснилось, что того попеременно играли два младших бастарда. Доигрались. Обоих пришлось казнить прямо за крепостными стенами города: от их человеческих личностей ничего не осталось. Польстившись на поддержку старшего брата в будущем и доверившись повелителям мёртвых, они впустили в себя их сознание. Как и старшего брата, представители мира мёртвых легко поглотили обоих.

А вечером Артёма и Риту вызвали к Кассиусу.

Тот вручил Артёму два тяжёлых мешочка с монетами — плату за подбитые им железные лодки.

— На обратном пути мы показали анакс Киросу останки одной из лодок — той, последней, в переулке, — сказал Кассиус. — Правитель впечатлился и велел не мешкая выплатить достойную вас, анакс Артём, награду. Ана Маргарита, а это анакс Кирос просил передать вам лично.

Рита с любопытством взяла в руки плоский деревянный ларец и сразу открыла резную крышку. Посторонних — считала она — рядом нет, чтобы таиться от них с личным подарком от правителя. Все свои. Да и от Кироса чего-то неприятного она не ожидала.

На дне ларчика покоились два тонких золотых браслета — в виде извивающихся змеек с сиреневыми глазами. Даже не задумываясь, девушка немедленно надела оба.

— Он всё вспомнил? — жадно спросила она у Кассиуса. И вздрогнула.

— Да, всё, — сказали из тёмного угла кабинета. А потом оттуда знакомо и смешно хехекнуло, и на свет появились Тэрон с Шорохом. Волчок немедленно подбежал к Рите и подставил голову: «Гладь меня! Я так давно тебя не видел!»

— Анакс Тэрон, — церемонно склонил голову Артём.

— Я ненадолго, — сказал некромант. — И тоже хочу отблагодарить — уже анакс Артёма. Если бы не вы, мне бы не выжить. А благодарен я вам, анакс Артём, за то, что вы не только поделились со мной силой. Будучи совсем слабым, я почувствовал азарт и жажду жизни, когда вы в оружейной лавке взяли на пробу два меча и устроили бой с тем стражем. Моя благодарность выражена так, — он протянул Артёму золотую цепочку с маленькой подвеской, похожей на монету, с одной стороны которой графически изображено солнце, с другой — месяц. — Это силовой оберег. Использовать его легко. Если вы почувствуете, что с вас тянут силу, у вас два варианта решения: вы позволяете человеку попользоваться вашей силой, а значит, лицевая сторона — солнце. Если вы не желаете делиться ею, то — месяц. Носить же можете постоянно, какой стороной захотите.

И, дождавшись, пока смущённый Артём наденет подвеску, кивнул на прощанье всем и ушёл, забрав Шороха. Когда в кабинете стало тихо, Артём вздохнул и сказал:

— Анакс Кассиус, нам с ана Маргаритой скоро настанет время уходить из города.

— Я рад, что вы заранее меня предупредили, анакс Артём, — пожав плечами, улыбнулся Кассиус.

Двое суток они использовали на всю катушку, как и хотели.

После ужина поредевшая компания охотников забрала их с собой на экскурсию по городским кабакам, где никто не отказался от дегустации вин, а уж как пели наёмники там, где хозяин заведения разрешал! Артём с Ритой от друзей не отставали — припевы в горских, в основном воинственных песнях повторялись часто.

По дороге от одного кабака к другому парня и девушку знакомили с достопримечательностями Рейндагара. Компания побывала в храме всех стихий — том самом, который видела Рита во сне Шороха; они любовались четырёхэтажным зданием главного университета города, больше похожим на замок; поражались городской ратуше, узкое здание которой влезло между центральной башней с часами и государственным госпиталем, длинным двухэтажным зданием, приткнувшимся к монастырю воинов-отставников, боевых магов. Они даже постояли перед городским театром, соображая, хватит ли времени, чтобы посетить представление. Правда, охотники их «утешили», что на сегодняшнее они опоздали. Пришлось идти в следующий кабак, который наёмники особенно расхваливали. И тут выяснилось, что в этом кабаке подаётся пища строго из морепродуктов. И Артём с Ритой обалдело переглянулись, из-за чего охотники всполошились: